Он пришёл в инженерию стажёром, который больше спрашивал «почему это так работает?», чем выполнял поручения. За десять лет Геворг Оганесян вырос до руководителя в международной технологической корпорации, чьи программные решения ускоряют работу сотен инженеров и целых серверных кластеров. В интервью он рассказывает, как внимание к деталям и страсть к сложности привели его в мир автоматизации микрочипов, и почему ИИ ещё долго не заменит настоящих инженеров.
— Вы начинали как инженер и выросли до руководителя в международной компании. Как вам это удалось?
Моя карьера началась в 2012 году, когда меня взяли стажёром в Instigate Design для американского заказчика Tabula. Через месяц я стал штатным инженером. После закрытия Tabula я перешёл в крупную Американскую компанию, где за десять лет прошёл шесть грейдов и стал старшим менеджером отдела программной инженерии.
Если коротко, мой рост обеспечили быстрое обучение, внимание к деталям и готовность брать больше ответственности. Меня всегда интересовало: «почему это работает так?», «в чём корень проблемы?», «как улучшить?». Я часто копал глубже, чем требовалось. Такой уровень вовлечённости и сформировал мою карьеру.
— Ваши системы автоматизации используют сотни инженеров. В чём их особенность?
Потоки и программное обеспечение, созданные мной или моей командой, предназначены для поддержки или, в некоторых случаях, даже для обеспечения разработки одного из продуктов в нашей компании. В особенности автоматизационный поток спроектирован таким образом, чтобы поддерживать десятки или даже сотни тысяч параллельных запусков. Это обеспечивает масштабируемость, снижает TaT (turnaround time - время выполнения) и TTM (time to market - время вывода продукта на рынок), а также позволяет одновременно развивать несколько различных проектов.
— Какой проект вы считаете самым прорывным?
Помню одну интересную ситуацию. Много лет назад, ночью, я получил письмо с жалобой на время выполнения одной из наших новых утилит, причём у команды был жёсткий дедлайн по проекту. После нескольких минут расследования оказалось, что в одной из основных функций есть возможность для оптимизации, которая могла дать существенный прирост производительности. Я сделал это в течение часа той же ночью и ответил им - они были очень довольны. Но на этом я не остановился. На следующий день я пошёл дальше: унифицировал интерфейсы и функциональность, переписал всю логику на C++, чтобы сделать её более универсальной и быстрой, и отправил обновление нашим пользователям. Они были в шоке: 45 минут выполнения одного запуска превратились в 3 секунды, а таких запусков у них было 16 тысяч. Так что это действительно один из тех значимых результатов, которыми я горжусь и которые всегда вспоминаю.
— Что даёт вам чувство «я сделал что-то крутое»?
В основном это ощущение силы - силы программного обеспечения и автоматизации. Когда понимаешь, что твой инструмент позволяет десяткам команд работать быстрее и приносит компании конкурентные преимущества - это и есть главный драйвер.
Когда нас просят создать что-то новое, первым делом я уточняю общую картину: стараюсь понять конечную цель этого запроса, затем доношу эту идею до своей команды, объясняю намерение и подчёркиваю важность задачи, чтобы и они чувствовали себя вовлечёнными и вдохновлёнными тем, что собираются создать.
Конкуренция на рынке, гонка, качество, бенчмарки — когда осознаёшь ценность своих вложений и видишь победы во всех направлениях, вот тогда и ощущается эта сила.
— Что сегодня самое сложное в проектировании микрочипов?
Сегодня самой сложной частью разработки в микроэлектронике являются особенности каждой конкретной технологии. Можно сказать, что почти нет общих элементов между последними технологиями, что, в свою очередь, требует индивидуального подхода к каждой из них. Это, конечно, удлиняет процесс разработки продукта по сравнению со старыми технологиями. Многие задачи, особенно с точки зрения программного обеспечения, необходимо выполнять отдельно для каждой технологии. Таким образом, сама разработка для каждой новой технологии становится чем-то новым.
— Как искусственный интеллект меняет работу инженеров? Может ли он заменить разработчика в EDA?
ИИ - это настоящий прорыв. Он действует как инженер-программист. Более того, агентный ИИ ведёт себя как команда инженеров по программному обеспечению, тестированию и технической документации. Конечно, он не является экспертом, но после нескольких часов общения и экспериментов можно получить желаемый результат.
Другой вопрос - область, в которой вы ищете помощь. Если это более-менее широко известная сфера, помощь будет получена легко. В EDA полупроводниковая индустрия и микроэлектроника, почти ничего не публикуется в открытом доступе, и это связано с технологическими ограничениями. Поэтому искусственный интеллект незнаком с концепциями, с которыми вы работаете. Особенно это касается EDA-инструментов, которые находятся вне вашего кода и требуют понимания и воображения операций, которые вы выполняете.
ИИ является большим помощником, но пока слишком рано говорить о замене инженеров-программистов.
— Станут ли микрочипы «умнее» благодаря ИИ?
Определённо да! Если внутри вашего чипа есть блоки самопроверки и самокоррекции, он станет умнее в своих решениях. Так же, как сегодня работает агентный ИИ, аналогичное поведение будет наблюдаться у чипов, когда в них будет интегрирован и включён ИИ. Уже есть новости о Alexa+ от Amazon. Сама Alexa достаточно умна для повседневного использования и множества персонализаций, а теперь представьте версию с интегрированным ИИ: помимо того, что она будет «просто умной», она сможет принимать суждения не только в своих ответах, но и при обработке ваших запросов.
— Если бы вы начинали путь заново, выбрали бы ту же профессию?
Я думаю, что да. Я люблю то, что делаю. У меня есть страсть к своей работе. Мне нравится сила моих творений, то есть программного обеспечения, и я получаю удовольствие от создания всё новых и новых проектов. Так что на ваш вопрос я могу смело ответить «да».
— Армения известна сильной инженерной школой. В чём её секрет?
Сильные инженерные традиции Армении формировались под влиянием исторических, культурных и современных факторов. Страна унаследовала строгую систему технического образования советской эпохи с глубоким акцентом на математику и науки. С культурной точки зрения профессии в инженерии и IT пользуются высоким уважением, что мотивирует молодёжь серьёзно ими заниматься.
Присутствие глобальных технологических компаний и исследовательских центров в Армении является мощным фактором притяжения, предоставляя обучение мирового уровня и карьерные возможности. Активная и большая армянская диаспора поддерживает обмен знаниями и международные связи. В то же время динамичная виртуальная рабочая среда — особенно широкие возможности для удалённой работы — позволяет армянской молодёжи участвовать в глобальной технологической экономике, что дополнительно укрепляет местную инженерную экосистему.
— Может ли регион стать новым центром EDA и разработки чипов?
Да, регион действительно может стать новым центром компетенций в EDA и проектировании чипов, и есть реальные примеры.
Во-первых, глобальные компании нередко становятся катализаторами. Synopsys создала один из крупнейших инженерных центров в Армении, доказав, что сложное проектирование и верификация чипов возможны далеко за пределами Силиконовой долины и Тайваня. Аналогично NVIDIA, Xilinx (AMD) и Siemens EDA открывали офисы в развивающихся технологических регионах, передавая локальным специалистам мировые практики.
Во-вторых, рост облачных рабочих процессов сделал распределённую разработку чипов нормой. EDA-инструменты, симуляционные фермы и CI-пайплайны позволяют командам из разных стран работать над RTL, верификацией, DFT, физдизайном и валидацией — талант больше не обязан концентрироваться в одном месте.
В-третьих, регионы с сильной инженерной школой (Армения, Израиль, Польша, Вьетнам и др.) уже доказали: когда университеты создают программы по VLSI и EDA, глобальные компании быстро приходят и начинают нанимать.