«Каждый знал, сколько должен»…
Берта Король, так звали будущего заслуженного работника торговли и общественного питания РСФСР и многолетнего депутата Геленджикского горсовета, родилась в Киевской области. С детства росла сиротой (мамы не стало, когда девочке исполнилось четыре года), отец пропал без вести во время Великой Отечественной.
Город Белая Церковь, малая родина Берты, оказался в оккупации меньше чем через месяц с начала войны и находился под фашистским гнетом 902 дня. Все это время героиня нашей публикации, будучи школьницей, проживала там. Правда, о том периоде жизни следствию, которое впоследствии занималось ее уголовным делом, ничего неизвестно.
Официальная биография Берты Король начинается в послевоенное время, когда она вышла замуж за некоего Константина Айзенберга, от брака с которым на свет появился единственный ребенок – дочь Саша. Трудовую деятельность Берта начинала официанткой в ресторане города Краснодара.
Берта Король в молодости
Позже она перебралась в Геленджик, там снова вышла замуж за отставного капитана третьего ранга Николая Бородкина. Так вместо Берты Король появилась Белла Бородкина. Она заочно окончила Московский институт советской торговли и начала планомерно строить свою карьеру.
Уже в 60-е Бородкина была назначена сначала директором ресторана «Геленджик», затем – столовой «Дружба» и ресторана «Яхта». В 1974 году Белла Бородкина стала управлять Геленджикским трестом ресторанов и столовых Главкурорта Министерства торговли РСФСР.
«Работники геленджикского общепита - директора и заведующие, бармены и буфетчики, кассиры и официанты, повара и экспедиторы, гардеробщики и швейцары - были поголовно обложены данью, - в интервью «Комсомолке» рассказал Антон Лопатин, старший помощник прокурора Краснодарского края по взаимодействию со СМИ. - Каждый знал, сколько он должен передать денег по цепочке, а также о том, что его ждет в случае отказа – потеря «хлебной» должности».
С этого ресторана началась оглушительная карьера Бородкиной
Белле удалось организовать мощную «картель», где все подчинялось ей и крутилось вокруг ее персоны. К каждому новичку она приставляла квалифицированного сотрудника, который должен был правильно «натаскать» будущего ответственного работника советской торговли.
При этом сама Бородкина вела себя весьма осторожно. Так, во время плановых совещаний она могла устроить разнос за то, что кто-то из сотрудников разбавил сметану водой. Требовала кипятить воду во избежание инфекций (как того требовали правила), а проштрафившихся могла разжаловать и «сослать» в партийную «столовку», где украсть, а значит, подзаработать, было весьма сложно.
«Одной из самых прибыльных схем в то время являлось обильное добавление хлеба или крупы в мясной фарш, уменьшение установленных норм мяса для приготовления первых и вторых блюд. Сэкономленный таким образом продукт глава треста передавала в шашлычные для реализации», - пояснил Лопатин.
Антон Лопатин поведал немало фактов из биографии Беллы Бородкиной
Сколь веревочке не виться…
Позже, уже во время следствия, вскрылись многочисленные факты получения взяток от подчиненных и дачи таковых высокопоставленным лицам за «содействие» и оказание других полезных услуг. В сговоре с ней был даже Николай Погодин, первый секретарь Геленджикского горкома КПСС, участник Великой Отечественной войны, награжденный боевыми орденами и медалями.
Ему, как стало известно из уголовного дела Бородкиной, она только за последние пару лет перед арестом передала ценностей, денег и продуктов на сумму свыше 15 тыс. рублей (огромные по тем временам средства). Сколько персек получил от нее за все восемь лет плодотворного «сотрудничества», так и осталось загадкой, как и судьба самого Погодина.
Когда в конце 70-х началось расследование так называемого «сочинско-краснодарского дела» по фактам масштабного взяточничества и хищений, буквально лавиной пошли аресты видных чиновников Краснодарского края. В «жернова правосудия» тогда попали первый секретарь Сочинского горкома партии Воронков и второй секретарь Краснодарского крайкома КПСС Тарада.
Николай Погодин руководил Геленджикским горкомом в 1974-1982 гг.
Николай Погодин исчез 14 июня 1982 года после того, как его вызвали «на ковер» к первому секретарю крайкома Медунову. По воспоминаниям водителя, Погодин вышел из здания бледным и молча направился в сторону моря. С тех пор его никто не видел…
Беллу Бородкину в 1983 году обвинили в расхищении социалистической собственности на беспрецедентную по тем временам сумму в один миллион рублей. Ее дом, по описанию оперативников, пришедших с обыском, был больше похож на склад, чем на жилье.
Сотрудников КГБ поразило несметное количество хрусталя, драгоценностей, мехов, постельного белья. У себя дома она хранила все, что тогда в стране было в жесточайшем дефиците. Что касается денежных купюр, они в прямом смысле были закатаны в трехлитровые банки.
Фото из уголовного дела Беллы Бородкиной
Несмотря на то, что к женщинам в эпоху брежневского «застоя» высшая мера наказания применялась крайне редко, Белле Бородкиной не удалось избежать смертной казни. Считается, что приговор был приведён в исполнение в Новочеркасской тюрьме, однако подтверждающих документов нет.
До сих пор ходят слухи о том, что «Железной Белле», как ее называли соратники по торговле, подобно многолетнему покровителю Николаю Погодину, удалось избежать наказания и скрыться. Было ли это так, или Бородкина все же понесла самое суровое в истории советской торговли наказание за обман потребителей, остается загадкой.